[Fanfiction]

[Kanjanifanart]

Автор:  Kuroi_Kyoji
Название: Бог
Фэндом: «Ooku» Movie
Пейринг: Матсушима (Тамаки Хироши)/Цуруока (Окура Тадаеши)
Жанр: AU, POV, Angst, Romantic
Рейтинг: PG-13
Заявка от  Kagehinata: Окуру с Тамаки хочу. Точнее, их героев..

Я всегда восхищался одним единственным человеком. Он был моей музой, моим повелителем. Ради Матсушимы-сама я мог свернуть горы, победить целый полк самых лучших самураев Японии, умереть и вновь воскреснуть. Он был моим воздухом, моей пищей, моим всем.
А я… Я всего лишь глупый мальчишка, который влюбился в Бога. Каждый раз, когда я смотрел на него, видел его величие и мужскую стать, начинал все отчетливей понимать свое ничтожество. Кем был я в сравнении с Матсушима-сама? Однако однажды все изменилось, словно от взмаха волшебной палочкой. Спустя пару месяцев с того момента, как я попал в Ооку и полюбил этого человека, он заметил меня.
- Цуруока, верно? – спросил он, чуть улыбнувшись.
- Да, - я низко поклонился, устремив взгляд на собственные ноги, боясь сделать лишний вдох.
- Я видел твои старания, - продолжил Матсушима-сама. – Ты талантливый воин.
- Большое спасибо, - я выпрямился и, наконец, смог посмотреть в глаза этому прекрасному мужчине.
- Я был бы очень рад, если бы ты сегодня заглянул в мою комнату, - вкрадчиво сказал мой Бог, вглядываясь в черты моего лица. – После заката, - он развернулся и ушел, оставив меня задыхаться от волны счастья, которая накрыла меня с ног до головы.

Я знал, что очень многие парни в Ооку проходили через постель вышестоящих, чтобы получить возможность подняться в ранге. Но я отличался от них. Я любил Матсушиму-сама. Так сильно, что если бы от меня зависела его жизнь, я бы отдал свою взамен, даже не думая. Вы скажете, что все благородные войны сделали бы это, ради своих командиров. Но их действия шли от слова «долг». Мой же выбор шел от любви.
Я пришел в назначенное время. Матсушима-сама сидел на татами, одетый в небесно-голубое кимоно. У меня по спине пробежались мурашки. Одного взгляда моего Бога было достаточно, чтобы вознести меня до рая.
- Проходи, - тихо сказал он, и после этого слова я был готов на все.
Мы провели самую незабываемую ночь в моей жизни. Красивую, нежную, страстную и совершенно волшебную ночь.
- Приходи каждый раз, когда я буду звать тебя, - попросил Матсушима-сама, проводя тонкими изящными пальцами по длинным прядям моих волос.
- Я всегда буду приходить по одному вашему зову, - тихо ответил я, закрыв глаза, наслаждаясь моментом.

Так прошло еще несколько месяцев. Я никогда раньше не знал, что человек может быть таким счастливым. Я чувствовал себя святым, к которому снизошла Божья благодать. Каждый день мой единственный и самый любимый мужчина обнимал меня, целовал, входил в меня снова и снова, прикасался к моей коже своими красивыми пальцами. Я ощущал крылья, которые, как мне казалось, выросли у меня за спиной. Я почти физически чувствовал их.
Занятия на мечах проходили превосходно. За какой-то ничтожно малый промежуток времени моя техника возросла до невероятного уровня. Это заметили все вышестоящие. Они каждый день хвалили меня. Я видел их восхищенные взгляды, но в то же время замечал похоть, с которой они смотрели на меня. Но все эти люди ничего не могли мне сделать. Потому что я принадлежал Матсушиме-сама. Они знали это, поэтому могли лишь сильнее сжимать зубы, выжимая из себя фальшивые улыбки. Но их похвалы насчет моей техники владения мечом были настоящими.
Я думал, что счастье будет вечным. Словно Ооку был раем. Но все мои мечты рухнули и разбились об острые камни, когда к нам пришел Мизуно. Этот малолетка из самого низкого ранга уборщиков выиграл бой со мной.
Я боялся поднять глаза на Матсушиму-сама, потому что знал - Бог разгневан. Он никогда меня не простит. Потому что теперь в его адрес начали бы поступать усмешки из его окружения. Наконец-то у них появилось оружие, которым они могли воспользоваться, чтобы отомстить мне за то, что я с ними не спал.
Этой же ночью я собрался с силами и взял всю свою решимость в кулак, чтобы подойти к любимому. Я надеялся, что он все-таки не станет держать на меня зла. Ведь он столько раз говорил мне, что я – единственный, кто может быть так близок к нему. Я – единственный…
Но он остановил меня, не дав приблизиться. Я сжал губы, чтобы не дать волю чувствам обиды и унижения, которое испытал в тот момент.
- Не прикасайся ко мне. Это некрасиво, - сказал он.
Я смотрел на него, когда он уходил, и мне хотелось рыдать. Слезы стояли в моих глазах, желая упасть на деревянный пол. Но я изо всех сил сдерживал их. Я хотел до конца оставаться мужчиной. Самураем. А настоящий воин, который был опозорен и обесчестен, имел только один выход.
С каким огромным страхом я поднимал катану, чтобы вонзить ее в свой живот. Я все еще ощущал Матсушиму-сама. Его запах. Его тепло. Он был во мне. В моей крови. Я чувствовал его каждой частичкой себя.
Боль странное чувство. Оно может появиться от кровавой раны на твоем теле. От удара в живот. От ожога. Но такая боль не сравнится с болью душевной. С той, которая сжигает тебя изнутри. И ты становишься лишь оболочкой. Внешне ты выглядишь, как человек. Но внутри тебя пустота. Словно фарфоровая китайская кукла.
Я не хотел оставаться таким. Поэтому я занес катану и, закрыв глаза, направил ее в живот.
Но боль не пришла.
Я открыл глаза, не понимая, что произошло. И увидел Бога.
- Что ты делаешь? – спросил он, сжимая мою руку.
Я не мог вымолвить ни слова. Слезы все-таки не смогли удержаться в моих глазах и скатились по щекам.
- Я не позволю тебе это сделать, - твердо сказал Матсушима-сама и, откинув катану в сторону, прижал меня к своей груди.
- Матсушима-сама, - прошептал я и разрыдался, не в силах больше сдерживаться.

Любовь странное чувство. У всех людей она разная. Она имеет свой цвет и вкус. Моя любовь горит ярко-алым и соленая, как кровь. Потому что она приносит боль. Ни с чем не сравнимую боль, каждый раз нанося все новые рваные раны, издевается и смеется над моей беспомощностью. На даже если и так. Я никогда не смогу перестать любить своего Бога. Того, кто стал моим миром. Даже если он каждый день убивает меня и вновь возвращает к жизни. Потому что только он смог сделать из ничтожества святого.