сияющая дерзкая коза // и смех, и грех~
От: tanyashii
Название: Повод быть рядом
Пейринг: ЙокоМару
Рейтинг: PG-13
Жанр: AU, Повседневность
Примечания: POV Мару; иллюстрация
Пожелание: Радуги поярче и травы позабористей! Всего самого-самого хорошего в Новом Году!
развернуть подарокВ день нашего знакомства он уснул в театре Но. Вы скажете, что это обычное дело, что, мол, многие спят на представлениях Но. Однако это не тот случай.
Так получилось, что он нечаянно толкнул меня, когда полез за телефоном, вибрировавшим у него в кармане. Я машинально повернулся к нему, он спешно извинился, я улыбнулся в ответ, и он вырубился. Это потом я узнал, что он страдает редким недугом – нарколепсией, болезнью, при которой человек мгновенно засыпает. Такие приступы у него случались по несколько раз в день: во время еды, чтения, прогулки, поездки в метро… В любой момент, в любом месте он мог просто потерять сознание, а точнее – уснуть. В день нашего знакомства он уснул в театре Но и проспал у меня на коленках добрых двадцать минут.
Проснувшись, он начал было извиняться, но я указал на сцену, где всё ещё шло представление. Он виновато кивнул и отвернулся. Я тогда ещё подумал, что он выглядел, как ребёнок. Большой ребёнок. Мне тоже часто говорят, что я ребёнок, но это только потому, что я постоянно кривляюсь. Мне нравится смешить людей. А у этого парня было какое-то детское лицо. Его легко можно было представить в роли ангелочка в рождественской постановке. Лишь позже я заметил чертей в глазах ангелочка. Весёлых таких чертей, задорно пляшущих джигу. В школьные годы этот ангелочек вполне мог подкладывать кнопки учительнице на стул.
По окончании представления парень снова начал извиняться и сунул мне бумажку, что-то, вроде памятки или удостоверения больного, как я потом понял. Там было указано его заболевание, а также содержалась просьба относиться к приступам с пониманием. Я всё внимательно прочитал и вернул листок парню. Он всё ещё выглядел виноватым.
- Всё в порядке, - заверил я.
- Простите! – он снова начал кланяться.
- Смотри, не переусердствуй, а то голова закружится, и ты снова свалишься, - пошутил я.
Парень покраснел, но кланяться перестал.
- Я могу как-то?..
«Вот же зануда!» – весело подумал я. – «И такой забавный».
- Ну, если ты настаиваешь, можешь угостить меня раменом и рассказать о своей болячке, - подмигнул я. – Не каждый день встречаешь парня, который так резво засыпает.
Парень кивнул и представился:
- Йокояма Кимитака.
- Маруяма Рюхей, - улыбнулся я. – Приятно познакомится, Йокояма-кун.
Мы зашли в ближайшую раменную и просидели там часа два. Парень рассказал о своём недуге и множестве забавных ситуаций, в которые он попадал. Тогда-то я и заметил чертей в его глазах. По ходу разговора оказалось, что Йоко (мы решили сократить наши фамилии на общую «яму», чтобы было удобнее) на два года старше меня, но от «сэмпая» отказался наотрез.
- Возраст не имеет значения, - сказал он.
С этим трудно было не согласиться. К тому же парень выглядел гораздо моложе своих (да и моих) лет, не говоря уже о том, что вёл он себя совершенно по-детски.
- Довольно «неудобное» заболевание, - заметил я после очередной истории.
- Это точно, - улыбнулся Йоко. – Самое обидное, что мне даже на велосипеде ездить нельзя. Не говоря уже об автомобиле или мотоцикле…
- Да, довольно опасно, - согласился я.
- В детстве меня часто катал мой брат. Сажал перед собой, на раму и катал. Тогда, правда, и приступы были не такими частыми… Да и кто мог запретить мальчишкам делать то, что им хотелось?
Когда он это сказал, мне почему-то сразу представились разные коварные планы, которые рождались в его голове, когда ему было нужно, например, сбежать из дома или замести следы каких-то своих «преступлений». Черти в глазах Йоко как будто подтверждали каждую мою догадку.
- А теперь? – поинтересовался я.
- А теперь брат живёт в Токио, так что видимся мы крайне редко. Да и катается он теперь не на велике, а на машине премиум-класса.
- Завидуешь? – подколол я.
- Не-а, - совершенно честно сказал парень и улыбнулся. – Мне кажется, он стал занудой.
- Может, просто повзрослел?
- Это и называется «стать занудой».
Йоко начал задумчиво ковыряться в своей тарелке. Не знаю, что меня дёрнуло, но:
- Хочешь, я тебя покатаю? – предложил я.
- Хочу! – мгновенно оживился парень.
Мы договорились на следующее воскресенье. Не знаю, чем я думал, когда предлагал покатать его? Мало того, что у меня не было велика, так я ещё и не катался лет десять. Но пути назад не было. И почему-то в тот момент меня это даже не очень сильно волновало.
Я напросился проводить его до дому. Как оказалось, не зря: он уснул примерно на середине пути. Пришлось тащить его до ближайшей лавочки и ждать, пока он очнётся. Не то, чтобы меня напрягала его голова на моём плече... Но прохожие как-то странно на нас оборачивались. Мне это не нравилось. Почему люди склонны делать поспешные выводы? Причём неправильные! Но ведь не будешь каждому объяснять, что у Йоко редкая болезнь, и я, собственно, вообще первый раз в жизни его вижу.
Велосипед я взял напрокат и оба вечера, пятницы и субботы, усиленно вспоминал азы веловождения. В воскресенье я уже чувствовал себя настоящим велогонщиком. В том числе и на пересечённой местности.
Я заехал за Йоко в 12:30, как мы и договаривались. Кажется, он не сразу узнал меня. В общем-то, это не удивительно. В драных джинсах и толстовке я мало походил на добропорядочного ботаника, которым предстал перед ним в театре.
- Готов? - спросил я, заметив некоторую неуверенность в глазах Йоко.
Он кивнул и подошёл ближе.
- А ты уверен, что он выдержит нас обоих? - осторожно поинтересовался парень, осматривая раму и покрышки «железного коня».
- Мне сказали, он выдерживает 150 кг. Ты выглядишь довольно худым, но раз уж ты так переживаешь, я всё же спрошу: В тебе, случаем, нет 90 кг?
- Ещё нет, - весело усмехнулся Йоко, запрыгивая на раму. Велосипед жалобно скрипнул. - Характер тяжёлый, - виновато улыбнулся парень.
Я тронулся с места.
Вы когда-нибудь испытывали чувство беспричинной радости? Любили весь мир? Хотели кричать и смеяться? Думаю, да. У каждого бывают такие моменты. У меня такое было, когда я изо всех сил крутил педали, ругаясь на вертевшегося, как юла, Йоко и пытаясь разглядеть дорогу. В итоге я почти положил голову ему на плечо, чтобы, с одной стороны, иметь возможность что-то увидеть, а с другой - ограничить его "вертелки".
Если бы я хоть на секунду задумался, насколько опасной может быть эта поездка, я бы сто раз подумал, прежде чем предлагать её!
Всё было хорошо, пока мы ехали по ровной местности. Но потом Йоко захотелось забраться на холм и посмотреть на город сверху. Ну, и я, как послушная нянька, потащил нас обоих на холм. Я знал, что оттуда открывается потрясающий вид, но даже не предполагал, что мой попутчик, узрев сие великолепие, потеряет сознание. Стоило нам подняться, Йоко пискнул от восторга, резко повернулся ко мне (наверно, чтобы поделиться радостью) и тут же уснул.
Я еле успел его подхватить, велик накренило, и пока я выправлял равновесие, мы съехали с небольшой площадки и полетели вниз. Я даже не пытался рулить. Единственной моей заботой было удержать обоих: парня и руль. Если бы нам попалась хоть одна машина, мы бы вряд ли от неё увернулись. На наше счастье, дорога была абсолютно пустой.
Спуск кончился довольно быстро, и я завалил велосипед на первую же более или менее мягкую на вид поляну. В последний момент пришлось отпустить руль, чтобы покрепче прижать Йоко, уберегая от лишних травм. Удивительное дело, но наше экстренное приземление его даже не разбудило. Отчасти я ему завидовал. У меня болело ушибленное колено, спина и ободранные до крови руки, а он спокойненько сопел мне в ухо. Я осторожно спихнул его с себя и уложил рядом. Попытался разогнуться, но это оказалось слишком больно.
«Надо было не равновесие сохранять, а упираться ногами в землю», - подумал я. Но задним умом все умные…
Минут через десять Йоко очнулся.
- Где мы? – спросил он, приподнимаясь на локте.
- На поляне, - ответил я.
Мистер Очевидность, сам знаю, но что ещё я мог ответить?
- Из-за меня, да? – догадался Йоко. – Прости…
- Сам виноват, - возразил я и попытался улыбнуться. – Должен был предполагать, что такое может случиться. Ты как?
- Вроде, цел, - парень сел, осматривая себя со всех сторон. – А вот твои джинсы, похоже, приобрели пару дополнительных модных прорех, - заметил он, указывая на мои ноги.
- Хоть в чём-то не прогадал, - усмехнулся я. – Было бы обидно, если бы «модные прорехи» появились на целых джинсах.
Йоко улыбнулся.
- Ты передвигаться-то ещё способен? – спросил он.
Наверно, я слишком явно боялся пошевелиться.
- Не знаю, - признался я. – Давай проверим это минут через пятнадцать?
Парень кивнул и лег на траву, закинув руки за голову.
- Чем ты занимаешься по жизни? Не то чтобы мне было слишком интересно, но надо ж чем-то развлекаться следующие пятнадцать минут, - улыбнулся он.
Я в шутку погрозил ему кулаком.
- Я музыкант.
- Бездельник, то бишь, - уточнил Йоко.
Ох уж эти черти, пляшущие в его глазах! Я разрывался между желанием хорошенько отшлёпать эту мелкую язву и затискать его, как самого милого двуличного ангелочка, которого я когда-либо встречал. И кто бы сказал, что такие чувства у меня может вызывать взрослый парень? Парень, который старше меня на два с лишним года.
- В наше время, чтобы быть музыкантом, нужно вкалывать, как лошадь, - заметил я.
- На подработках, - улыбнулся Йоко.
- В том числе, - согласился я. И откуда он всё знает? – А что насчёт тебя?
- Я единственный наследник огромного международного концерна по производству медицинского оборудования.
У меня челюсть отвисла.
- Шучу! – рассмеялся парень. – Ты же видел, где я живу. Неужели похоже на особняк богатенького наследника?
- Ну, у богатеньких наследников могут быть свои причуды, - попытался оправдаться я. Почему-то мне стало легче, когда он сказал, что это шутка.
- Я программист, - продолжил Йоко. – Работаю в фирме, выпускающей компьютерные игры. Точнее, работаю дома, но отношусь к фирме.
- Хикикомори? – подмигнул я.
- Ага. Хикикомори, который ходит по театрам и валяется на полянках после неудачных поездок на велосипеде.
- Ладно, ты, не придирайся!
Есть люди, с которыми приятно смеяться…
- Кстати, а как ты работаешь? У тебя мягкий стол и плюшевая клавиатура?
- Почти угадал, - улыбнулся Йоко. – На столе подушка, а клава – под столом. Я печатаю вслепую, - ответил он на вопрос, который я даже не успел задать. – Для программиста это жизненная необходимость. Особенно, для программиста-нарколептика.
Домой я добрался в восьмом часу вечера. За велосипед пришлось доплачивать, так он кое-где погнулся, но зато сам я отделался лёгкими, хоть и болючими, ушибами и ссадинами. На спине и заднице у меня расцвели огромные синяки, но все кости были целы, а это самое главное.
С Йокоямой мы сдружились. Часто ходили куда-нибудь или друг к другу в гости. У нас всегда находилось, о чём поговорить. Иногда мы просто дурачились или испытывали его новые игрушки. А иногда просто молчали. Есть люди, с которыми приятно молчать.
Я привык к его приступам. Не обижался, когда Йоко засыпал прямо посреди моего монолога о чём-то чрезвычайно-важном и крайне интересном. Или когда, наоборот, он начинал что-то рассказывать и засыпал. Мне даже нравилось подхватывать его. Какой-то извращённый материнский инстинкт просыпался во мне в такие моменты. Да… Йоко засыпал, а инстинкт просыпался. Забавно. А «извращённым» я его назвал только потому, что это, по меньшей мере, странно, что материнский инстинкт просыпался у парня. Разве нет?
Но знаете, мне было плевать. В некотором роде, я даже чувствовал себя героем: я спасал Йоко от ушибов и более серьёзных травм. И всегда переживал, как он справляется со своей болезнью, когда меня нет рядом. Я вёл учёт всем его синякам и царапинам. Иногда он сердился, что я требую от него отчёта, но всегда быстро отходил. И тогда мне можно было обнять его и пожалеть.
Но так не могло продолжаться вечно. Однажды кто-то должен был сдаться. И этим кем-то оказался Кимитака.
В тот вечер я остался у него ночевать. Йоко сильно устал за день и пошёл в ванную первым, а я решил прибрать то свинство, которое осталось после наших дружеских посиделок. Время от времени я перекрикивался с ним, спрашивая, что куда выбрасывать и ставить, а потом он вдруг перестал отвечать. Повторив вопрос в третий раз и не получив на него ответа, я начал стучать в дверь ванной. Йоко не откликался. Тогда я, недолго думая, вынес дверь плечом.
Парень сидел, уткнувшись лицом в воду. Он уснул! Сукин сын! Уснул прямо в ванне!
Одним рывком я выдернул его из воды. Первым делом, на всякий случай, перевалил его через колено и несколько раз надавил на живот, чтобы вышла вода из желудка. Вряд ли он бы её глотал, всё-таки ситуация не та, но я решил перестраховаться. Потом уложил парня на спину и проверил пульс. Сердце ещё работало. Оставалось только искусственное дыхание. Звучит, наверно, романтично, но знаете, когда перед тобой лежит бездыханное (в прямом смысле) тело твоего друга, ты не думаешь о том, что сейчас будешь его целовать. Тем более что даже чисто технически процесс мало походил на поцелуй.
Только когда Йоко закашлялся, приходя в себя, я начал потихоньку осознавать, что произошло. Я смотрел на синюшного парня, кожа которого вся покрылась пупырышками от холода, и мне стало страшно.
- Ты чуть не умер, - тихо сказал я.
Йоко посмотрел на меня и, кажется, испугался.
- Мару, что с тобой? Что ты тут делаешь? – он схватил первое попавшееся полотенце и попытался прикрыться.
- Ты чуть не умер, идиот! – закричал я. Йоко сжался. – А если бы меня не было рядом? Если бы я ушёл домой? Или вообще не приходил? Ты бы захлебнулся, придурок! – я начал трясти его за плечи. – Ты вообще соображаешь, как это опасно?
- Мне что, не мыться теперь?
- Пошути мне ещё! – крикнул я и схватился за голову. – Господи, как же ты меня напугал…
- Поверь, ты напугал меня не меньше…
- Слышь, ты!
- Мару, успокойся, прошу тебя, - он коснулся моей руки и у меня мурашки побежали оттого, какие они у него холодные.
- Лезь в ванну, - приказал я, вставая.
- Я только что оттуда, - попытался возразить Йоко, но я попросту схватил его под руки и поднял с пола.
- Лезь в ванну, - повторил я. – Будешь сидеть, пока снова не согреешься.
После этого случая я переехал к нему. Сначала он пытался возражать, говорил, что у него есть специальная приспособа для ванны (поручень или решётка – я так и не понял), что в тот вечер он просто слишком устал и забыл про неё… Но я оказался упрямее.
Три месяца мы жили вместе. Конечно, иногда я скучал по своей квартире, по своей кровати, даже по своему одиночеству, но я ни о чём не жалел. Кимитака хоть и доставлял хлопот, рядом с ним было ярче. Если вы понимаете, о чём я. Мне казалось, рядом с ним я воспринимал больше цветов. Да и сами цвета были более насыщенными. Он как будто обострял мои чувства.
Но не подумайте, что мы жили душа в душу. Мы частенько ругались, порой даже дрались. Пытались, по крайней мере. В самый разгар потасовки Йоко обычно засыпал. А когда просыпался, мы уже не могли вспомнить, из-за чего подрались.
Это была дружба на грани любви. Родственной, естественно. Я никогда не думал о Йоко в «этом» смысле.
Я познакомил его со своими друзьями, он показал мне фирму, в которой работал. Я приглашал его на свои концерты, а он советовался со мной по поводу своих игр. Однажды он даже попросил меня написать музыку к одной из бродилок, над которой работал, а потом сказал, что музыка понравилась начальству, и они хотят заключить со мной контракт. Так у меня появилась постоянная работа. Конечно, подрабатывать мне всё равно приходилось, но, по крайней мере, я знал, что определённая сумма будет регулярно поступать на мой счёт.
На четвёртый месяц нашего совместного проживания случилось то, чего я меньше всего ожидал: приступы Йоко прекратились.
- Такое бывает, - сказал он. – Нарколепсия появляется неожиданно и может так же неожиданно исчезнуть.
- То есть ты теперь здоров? – на всякий случай уточнил я.
- Посмотрим. Врач сказал, что если в течение месяца не случится ни одного приступа, можно смело утверждать, что болезнь ушла.
Кимитака улыбнулся, а мне почему-то стало грустно. Безусловно, я радовался за друга. Болезнь определённо усложняла ему жизнь. Но выздоровление значило, что мне пора съезжать. Больше он во мне не нуждался.
Весь следующий месяц Йоко и я проводили опыты. Мы должны были убедиться, что болезнь ушла. Несколько раз мы ходили на аттракционы, чтобы пройти проверку сильными эмоциями, из-за которых раньше часто случались приступы. Проводили испытания бессонницей, так что Кимитака не спал по 24 часа и более. Но болезнь не возвращалась. Йоко выздоровел – это было очевидно.
А вот я, казалось, наоборот, заболел. Я вдруг осознал, как мне не хватает прикосновений. Раньше я касался Йоко по три-пять раз в день. Не просто касался – подхватывал, обнимал, если хотите. А теперь мы лишь изредка толкались в прихожей или теснили друг друга на диване. Мы даже драться почти перестали.
Я заметил, что стал раздражительнее, но не мог найти повод даже просто положить руку ему на плечо.
Когда я сообщил ему о своём намерении съехать, Кимитака сильно удивился.
- Не вижу смысла съезжать, - сказал он.
- У меня нет причин оставаться, - возразил я. Что-то, похожее на обиду мелькнуло в глазах Йоко, и решил пояснить: – Я переехал к тебе, потому что… ну… чтобы… как бы оберегать тебя во время твоих приступов. Теперь они закончились, так что…
- Ну, что ж, - он равнодушно пожал плечами. – Это твоё решение.
Он даже помог мне собрать вещи. Но перевозить отказался.
Когда я уже стоял на пороге, обвешанный своими узлами и держа в каждой руке по чемодану, Кимитака подошёл попрощаться. Выглядел он неважно. Впрочем, я, наверно, выглядел ещё хуже.
- Я всего лишь переезжаю обратно в свою квартиру, - через силу улыбнулся я. – Мы будем видеться так часто, как захотим. Так часто, как до того, как я навязался к тебе в соседи…
Йоко не реагировал на мои попытки пошутить, и от этого становилось ещё хреновее. Он даже не смотрел на меня. А мне очень хотелось узнать, как там его чёртики…
- Ты никогда не задумывался, почему я уснул тогда в театре? – спросил он вдруг.
- Нет, - честно ответил я. – А разве у твоих приступов есть…были причины?
- Чаще всего они случались в моменты сильного эмоционального напряжения, - сказал Йоко, так, как будто зачитывал инструкцию к пылесосу. Потом, наконец, посмотрел мне в глаза. – Знаешь, мы с тобой забыли провести один эксперимент.
- Правда? И какой же? – мне стало жутко интересно, что же мы могли забыть. А ещё у меня появилась надежда, что этот опыт может вызвать приступ, и тогда у меня будет повод остаться.
Кимитака подошёл ко мне почти вплотную и заставил опустить чемоданы на пол.
- Что за эксперимент? – повторил я, не понимая, что именно он собирается делать.
Йоко чуть заметно улыбнулся и поцеловал меня.
У меня закружилась голова. «Что происходит? Что он делает? Что за дебильные шутки?!» И тут Кимитака начал медленно оседать. Я тут же подхватил его и прижал к себе. Но вот странное дело: поцелуй-то он не разорвал. Казалось, он стал даже настойчивее.
С опозданием я догадался, что меня провели.
Когда Йоко отстранился, черти в его глазах ещё пару секунд плясали. А потом перестали. Он отвёл взгляд и отступил на шаг.
- Не получилось, - констатировал он.
- Что, прости? – переспросил я, всё ещё приходя в себя.
- Опыт не удался.
- А в чём конкретно была суть опыта?
- Вызвать у меня сильное волнение. Признаться тебе. Попытаться удержать. Дать тебе повод. Узнать твою реакцию. Выбирай, что нравится, - Кимитака слабо улыбнулся.
Наверно, я слишком долго молчал.
- Не смею больше задерживать, - сказал Йоко. – Спасибо за всё, - он поклонился.
Трудно описать, что творилось у меня внутри. Как будто небольшой торнадо пытался навести порядок в моих мыслях и чувствах. Перед глазами мелькали картинки совместно проведённых дней, звучали обрывки разговоров, смех…
Есть люди, с которыми приятно даже чувствовать себя дураком.
- Можно мне… Можно мне остаться? – с трудом произнёс я.
- Если считаешь нужным, - улыбнулся Кимитака, и черти в его глазах завели такую пляску, что мне захотелось смеяться.
Мне кажется, я с самого первого дня искал повод быть рядом с этим парнем.
~Fin~
(как могла, так и нарисовала)))
Примечание: "neru Yoko" = "спящий Йоко", "Mamoru" = "защищать"
Название: Повод быть рядом
Пейринг: ЙокоМару
Рейтинг: PG-13
Жанр: AU, Повседневность
Примечания: POV Мару; иллюстрация
Пожелание: Радуги поярче и травы позабористей! Всего самого-самого хорошего в Новом Году!
развернуть подарокВ день нашего знакомства он уснул в театре Но. Вы скажете, что это обычное дело, что, мол, многие спят на представлениях Но. Однако это не тот случай.
Так получилось, что он нечаянно толкнул меня, когда полез за телефоном, вибрировавшим у него в кармане. Я машинально повернулся к нему, он спешно извинился, я улыбнулся в ответ, и он вырубился. Это потом я узнал, что он страдает редким недугом – нарколепсией, болезнью, при которой человек мгновенно засыпает. Такие приступы у него случались по несколько раз в день: во время еды, чтения, прогулки, поездки в метро… В любой момент, в любом месте он мог просто потерять сознание, а точнее – уснуть. В день нашего знакомства он уснул в театре Но и проспал у меня на коленках добрых двадцать минут.
Проснувшись, он начал было извиняться, но я указал на сцену, где всё ещё шло представление. Он виновато кивнул и отвернулся. Я тогда ещё подумал, что он выглядел, как ребёнок. Большой ребёнок. Мне тоже часто говорят, что я ребёнок, но это только потому, что я постоянно кривляюсь. Мне нравится смешить людей. А у этого парня было какое-то детское лицо. Его легко можно было представить в роли ангелочка в рождественской постановке. Лишь позже я заметил чертей в глазах ангелочка. Весёлых таких чертей, задорно пляшущих джигу. В школьные годы этот ангелочек вполне мог подкладывать кнопки учительнице на стул.
По окончании представления парень снова начал извиняться и сунул мне бумажку, что-то, вроде памятки или удостоверения больного, как я потом понял. Там было указано его заболевание, а также содержалась просьба относиться к приступам с пониманием. Я всё внимательно прочитал и вернул листок парню. Он всё ещё выглядел виноватым.
- Всё в порядке, - заверил я.
- Простите! – он снова начал кланяться.
- Смотри, не переусердствуй, а то голова закружится, и ты снова свалишься, - пошутил я.
Парень покраснел, но кланяться перестал.
- Я могу как-то?..
«Вот же зануда!» – весело подумал я. – «И такой забавный».
- Ну, если ты настаиваешь, можешь угостить меня раменом и рассказать о своей болячке, - подмигнул я. – Не каждый день встречаешь парня, который так резво засыпает.
Парень кивнул и представился:
- Йокояма Кимитака.
- Маруяма Рюхей, - улыбнулся я. – Приятно познакомится, Йокояма-кун.
Мы зашли в ближайшую раменную и просидели там часа два. Парень рассказал о своём недуге и множестве забавных ситуаций, в которые он попадал. Тогда-то я и заметил чертей в его глазах. По ходу разговора оказалось, что Йоко (мы решили сократить наши фамилии на общую «яму», чтобы было удобнее) на два года старше меня, но от «сэмпая» отказался наотрез.
- Возраст не имеет значения, - сказал он.
С этим трудно было не согласиться. К тому же парень выглядел гораздо моложе своих (да и моих) лет, не говоря уже о том, что вёл он себя совершенно по-детски.
- Довольно «неудобное» заболевание, - заметил я после очередной истории.
- Это точно, - улыбнулся Йоко. – Самое обидное, что мне даже на велосипеде ездить нельзя. Не говоря уже об автомобиле или мотоцикле…
- Да, довольно опасно, - согласился я.
- В детстве меня часто катал мой брат. Сажал перед собой, на раму и катал. Тогда, правда, и приступы были не такими частыми… Да и кто мог запретить мальчишкам делать то, что им хотелось?
Когда он это сказал, мне почему-то сразу представились разные коварные планы, которые рождались в его голове, когда ему было нужно, например, сбежать из дома или замести следы каких-то своих «преступлений». Черти в глазах Йоко как будто подтверждали каждую мою догадку.
- А теперь? – поинтересовался я.
- А теперь брат живёт в Токио, так что видимся мы крайне редко. Да и катается он теперь не на велике, а на машине премиум-класса.
- Завидуешь? – подколол я.
- Не-а, - совершенно честно сказал парень и улыбнулся. – Мне кажется, он стал занудой.
- Может, просто повзрослел?
- Это и называется «стать занудой».
Йоко начал задумчиво ковыряться в своей тарелке. Не знаю, что меня дёрнуло, но:
- Хочешь, я тебя покатаю? – предложил я.
- Хочу! – мгновенно оживился парень.
Мы договорились на следующее воскресенье. Не знаю, чем я думал, когда предлагал покатать его? Мало того, что у меня не было велика, так я ещё и не катался лет десять. Но пути назад не было. И почему-то в тот момент меня это даже не очень сильно волновало.
Я напросился проводить его до дому. Как оказалось, не зря: он уснул примерно на середине пути. Пришлось тащить его до ближайшей лавочки и ждать, пока он очнётся. Не то, чтобы меня напрягала его голова на моём плече... Но прохожие как-то странно на нас оборачивались. Мне это не нравилось. Почему люди склонны делать поспешные выводы? Причём неправильные! Но ведь не будешь каждому объяснять, что у Йоко редкая болезнь, и я, собственно, вообще первый раз в жизни его вижу.
Велосипед я взял напрокат и оба вечера, пятницы и субботы, усиленно вспоминал азы веловождения. В воскресенье я уже чувствовал себя настоящим велогонщиком. В том числе и на пересечённой местности.
Я заехал за Йоко в 12:30, как мы и договаривались. Кажется, он не сразу узнал меня. В общем-то, это не удивительно. В драных джинсах и толстовке я мало походил на добропорядочного ботаника, которым предстал перед ним в театре.
- Готов? - спросил я, заметив некоторую неуверенность в глазах Йоко.
Он кивнул и подошёл ближе.
- А ты уверен, что он выдержит нас обоих? - осторожно поинтересовался парень, осматривая раму и покрышки «железного коня».
- Мне сказали, он выдерживает 150 кг. Ты выглядишь довольно худым, но раз уж ты так переживаешь, я всё же спрошу: В тебе, случаем, нет 90 кг?
- Ещё нет, - весело усмехнулся Йоко, запрыгивая на раму. Велосипед жалобно скрипнул. - Характер тяжёлый, - виновато улыбнулся парень.
Я тронулся с места.
Вы когда-нибудь испытывали чувство беспричинной радости? Любили весь мир? Хотели кричать и смеяться? Думаю, да. У каждого бывают такие моменты. У меня такое было, когда я изо всех сил крутил педали, ругаясь на вертевшегося, как юла, Йоко и пытаясь разглядеть дорогу. В итоге я почти положил голову ему на плечо, чтобы, с одной стороны, иметь возможность что-то увидеть, а с другой - ограничить его "вертелки".
Если бы я хоть на секунду задумался, насколько опасной может быть эта поездка, я бы сто раз подумал, прежде чем предлагать её!
Всё было хорошо, пока мы ехали по ровной местности. Но потом Йоко захотелось забраться на холм и посмотреть на город сверху. Ну, и я, как послушная нянька, потащил нас обоих на холм. Я знал, что оттуда открывается потрясающий вид, но даже не предполагал, что мой попутчик, узрев сие великолепие, потеряет сознание. Стоило нам подняться, Йоко пискнул от восторга, резко повернулся ко мне (наверно, чтобы поделиться радостью) и тут же уснул.
Я еле успел его подхватить, велик накренило, и пока я выправлял равновесие, мы съехали с небольшой площадки и полетели вниз. Я даже не пытался рулить. Единственной моей заботой было удержать обоих: парня и руль. Если бы нам попалась хоть одна машина, мы бы вряд ли от неё увернулись. На наше счастье, дорога была абсолютно пустой.
Спуск кончился довольно быстро, и я завалил велосипед на первую же более или менее мягкую на вид поляну. В последний момент пришлось отпустить руль, чтобы покрепче прижать Йоко, уберегая от лишних травм. Удивительное дело, но наше экстренное приземление его даже не разбудило. Отчасти я ему завидовал. У меня болело ушибленное колено, спина и ободранные до крови руки, а он спокойненько сопел мне в ухо. Я осторожно спихнул его с себя и уложил рядом. Попытался разогнуться, но это оказалось слишком больно.
«Надо было не равновесие сохранять, а упираться ногами в землю», - подумал я. Но задним умом все умные…
Минут через десять Йоко очнулся.
- Где мы? – спросил он, приподнимаясь на локте.
- На поляне, - ответил я.
Мистер Очевидность, сам знаю, но что ещё я мог ответить?
- Из-за меня, да? – догадался Йоко. – Прости…
- Сам виноват, - возразил я и попытался улыбнуться. – Должен был предполагать, что такое может случиться. Ты как?
- Вроде, цел, - парень сел, осматривая себя со всех сторон. – А вот твои джинсы, похоже, приобрели пару дополнительных модных прорех, - заметил он, указывая на мои ноги.
- Хоть в чём-то не прогадал, - усмехнулся я. – Было бы обидно, если бы «модные прорехи» появились на целых джинсах.
Йоко улыбнулся.
- Ты передвигаться-то ещё способен? – спросил он.
Наверно, я слишком явно боялся пошевелиться.
- Не знаю, - признался я. – Давай проверим это минут через пятнадцать?
Парень кивнул и лег на траву, закинув руки за голову.
- Чем ты занимаешься по жизни? Не то чтобы мне было слишком интересно, но надо ж чем-то развлекаться следующие пятнадцать минут, - улыбнулся он.
Я в шутку погрозил ему кулаком.
- Я музыкант.
- Бездельник, то бишь, - уточнил Йоко.
Ох уж эти черти, пляшущие в его глазах! Я разрывался между желанием хорошенько отшлёпать эту мелкую язву и затискать его, как самого милого двуличного ангелочка, которого я когда-либо встречал. И кто бы сказал, что такие чувства у меня может вызывать взрослый парень? Парень, который старше меня на два с лишним года.
- В наше время, чтобы быть музыкантом, нужно вкалывать, как лошадь, - заметил я.
- На подработках, - улыбнулся Йоко.
- В том числе, - согласился я. И откуда он всё знает? – А что насчёт тебя?
- Я единственный наследник огромного международного концерна по производству медицинского оборудования.
У меня челюсть отвисла.
- Шучу! – рассмеялся парень. – Ты же видел, где я живу. Неужели похоже на особняк богатенького наследника?
- Ну, у богатеньких наследников могут быть свои причуды, - попытался оправдаться я. Почему-то мне стало легче, когда он сказал, что это шутка.
- Я программист, - продолжил Йоко. – Работаю в фирме, выпускающей компьютерные игры. Точнее, работаю дома, но отношусь к фирме.
- Хикикомори? – подмигнул я.
- Ага. Хикикомори, который ходит по театрам и валяется на полянках после неудачных поездок на велосипеде.
- Ладно, ты, не придирайся!
Есть люди, с которыми приятно смеяться…
- Кстати, а как ты работаешь? У тебя мягкий стол и плюшевая клавиатура?
- Почти угадал, - улыбнулся Йоко. – На столе подушка, а клава – под столом. Я печатаю вслепую, - ответил он на вопрос, который я даже не успел задать. – Для программиста это жизненная необходимость. Особенно, для программиста-нарколептика.
Домой я добрался в восьмом часу вечера. За велосипед пришлось доплачивать, так он кое-где погнулся, но зато сам я отделался лёгкими, хоть и болючими, ушибами и ссадинами. На спине и заднице у меня расцвели огромные синяки, но все кости были целы, а это самое главное.
С Йокоямой мы сдружились. Часто ходили куда-нибудь или друг к другу в гости. У нас всегда находилось, о чём поговорить. Иногда мы просто дурачились или испытывали его новые игрушки. А иногда просто молчали. Есть люди, с которыми приятно молчать.
Я привык к его приступам. Не обижался, когда Йоко засыпал прямо посреди моего монолога о чём-то чрезвычайно-важном и крайне интересном. Или когда, наоборот, он начинал что-то рассказывать и засыпал. Мне даже нравилось подхватывать его. Какой-то извращённый материнский инстинкт просыпался во мне в такие моменты. Да… Йоко засыпал, а инстинкт просыпался. Забавно. А «извращённым» я его назвал только потому, что это, по меньшей мере, странно, что материнский инстинкт просыпался у парня. Разве нет?
Но знаете, мне было плевать. В некотором роде, я даже чувствовал себя героем: я спасал Йоко от ушибов и более серьёзных травм. И всегда переживал, как он справляется со своей болезнью, когда меня нет рядом. Я вёл учёт всем его синякам и царапинам. Иногда он сердился, что я требую от него отчёта, но всегда быстро отходил. И тогда мне можно было обнять его и пожалеть.
Но так не могло продолжаться вечно. Однажды кто-то должен был сдаться. И этим кем-то оказался Кимитака.
В тот вечер я остался у него ночевать. Йоко сильно устал за день и пошёл в ванную первым, а я решил прибрать то свинство, которое осталось после наших дружеских посиделок. Время от времени я перекрикивался с ним, спрашивая, что куда выбрасывать и ставить, а потом он вдруг перестал отвечать. Повторив вопрос в третий раз и не получив на него ответа, я начал стучать в дверь ванной. Йоко не откликался. Тогда я, недолго думая, вынес дверь плечом.
Парень сидел, уткнувшись лицом в воду. Он уснул! Сукин сын! Уснул прямо в ванне!
Одним рывком я выдернул его из воды. Первым делом, на всякий случай, перевалил его через колено и несколько раз надавил на живот, чтобы вышла вода из желудка. Вряд ли он бы её глотал, всё-таки ситуация не та, но я решил перестраховаться. Потом уложил парня на спину и проверил пульс. Сердце ещё работало. Оставалось только искусственное дыхание. Звучит, наверно, романтично, но знаете, когда перед тобой лежит бездыханное (в прямом смысле) тело твоего друга, ты не думаешь о том, что сейчас будешь его целовать. Тем более что даже чисто технически процесс мало походил на поцелуй.
Только когда Йоко закашлялся, приходя в себя, я начал потихоньку осознавать, что произошло. Я смотрел на синюшного парня, кожа которого вся покрылась пупырышками от холода, и мне стало страшно.
- Ты чуть не умер, - тихо сказал я.
Йоко посмотрел на меня и, кажется, испугался.
- Мару, что с тобой? Что ты тут делаешь? – он схватил первое попавшееся полотенце и попытался прикрыться.
- Ты чуть не умер, идиот! – закричал я. Йоко сжался. – А если бы меня не было рядом? Если бы я ушёл домой? Или вообще не приходил? Ты бы захлебнулся, придурок! – я начал трясти его за плечи. – Ты вообще соображаешь, как это опасно?
- Мне что, не мыться теперь?
- Пошути мне ещё! – крикнул я и схватился за голову. – Господи, как же ты меня напугал…
- Поверь, ты напугал меня не меньше…
- Слышь, ты!
- Мару, успокойся, прошу тебя, - он коснулся моей руки и у меня мурашки побежали оттого, какие они у него холодные.
- Лезь в ванну, - приказал я, вставая.
- Я только что оттуда, - попытался возразить Йоко, но я попросту схватил его под руки и поднял с пола.
- Лезь в ванну, - повторил я. – Будешь сидеть, пока снова не согреешься.
После этого случая я переехал к нему. Сначала он пытался возражать, говорил, что у него есть специальная приспособа для ванны (поручень или решётка – я так и не понял), что в тот вечер он просто слишком устал и забыл про неё… Но я оказался упрямее.
Три месяца мы жили вместе. Конечно, иногда я скучал по своей квартире, по своей кровати, даже по своему одиночеству, но я ни о чём не жалел. Кимитака хоть и доставлял хлопот, рядом с ним было ярче. Если вы понимаете, о чём я. Мне казалось, рядом с ним я воспринимал больше цветов. Да и сами цвета были более насыщенными. Он как будто обострял мои чувства.
Но не подумайте, что мы жили душа в душу. Мы частенько ругались, порой даже дрались. Пытались, по крайней мере. В самый разгар потасовки Йоко обычно засыпал. А когда просыпался, мы уже не могли вспомнить, из-за чего подрались.
Это была дружба на грани любви. Родственной, естественно. Я никогда не думал о Йоко в «этом» смысле.
Я познакомил его со своими друзьями, он показал мне фирму, в которой работал. Я приглашал его на свои концерты, а он советовался со мной по поводу своих игр. Однажды он даже попросил меня написать музыку к одной из бродилок, над которой работал, а потом сказал, что музыка понравилась начальству, и они хотят заключить со мной контракт. Так у меня появилась постоянная работа. Конечно, подрабатывать мне всё равно приходилось, но, по крайней мере, я знал, что определённая сумма будет регулярно поступать на мой счёт.
На четвёртый месяц нашего совместного проживания случилось то, чего я меньше всего ожидал: приступы Йоко прекратились.
- Такое бывает, - сказал он. – Нарколепсия появляется неожиданно и может так же неожиданно исчезнуть.
- То есть ты теперь здоров? – на всякий случай уточнил я.
- Посмотрим. Врач сказал, что если в течение месяца не случится ни одного приступа, можно смело утверждать, что болезнь ушла.
Кимитака улыбнулся, а мне почему-то стало грустно. Безусловно, я радовался за друга. Болезнь определённо усложняла ему жизнь. Но выздоровление значило, что мне пора съезжать. Больше он во мне не нуждался.
Весь следующий месяц Йоко и я проводили опыты. Мы должны были убедиться, что болезнь ушла. Несколько раз мы ходили на аттракционы, чтобы пройти проверку сильными эмоциями, из-за которых раньше часто случались приступы. Проводили испытания бессонницей, так что Кимитака не спал по 24 часа и более. Но болезнь не возвращалась. Йоко выздоровел – это было очевидно.
А вот я, казалось, наоборот, заболел. Я вдруг осознал, как мне не хватает прикосновений. Раньше я касался Йоко по три-пять раз в день. Не просто касался – подхватывал, обнимал, если хотите. А теперь мы лишь изредка толкались в прихожей или теснили друг друга на диване. Мы даже драться почти перестали.
Я заметил, что стал раздражительнее, но не мог найти повод даже просто положить руку ему на плечо.
Когда я сообщил ему о своём намерении съехать, Кимитака сильно удивился.
- Не вижу смысла съезжать, - сказал он.
- У меня нет причин оставаться, - возразил я. Что-то, похожее на обиду мелькнуло в глазах Йоко, и решил пояснить: – Я переехал к тебе, потому что… ну… чтобы… как бы оберегать тебя во время твоих приступов. Теперь они закончились, так что…
- Ну, что ж, - он равнодушно пожал плечами. – Это твоё решение.
Он даже помог мне собрать вещи. Но перевозить отказался.
Когда я уже стоял на пороге, обвешанный своими узлами и держа в каждой руке по чемодану, Кимитака подошёл попрощаться. Выглядел он неважно. Впрочем, я, наверно, выглядел ещё хуже.
- Я всего лишь переезжаю обратно в свою квартиру, - через силу улыбнулся я. – Мы будем видеться так часто, как захотим. Так часто, как до того, как я навязался к тебе в соседи…
Йоко не реагировал на мои попытки пошутить, и от этого становилось ещё хреновее. Он даже не смотрел на меня. А мне очень хотелось узнать, как там его чёртики…
- Ты никогда не задумывался, почему я уснул тогда в театре? – спросил он вдруг.
- Нет, - честно ответил я. – А разве у твоих приступов есть…были причины?
- Чаще всего они случались в моменты сильного эмоционального напряжения, - сказал Йоко, так, как будто зачитывал инструкцию к пылесосу. Потом, наконец, посмотрел мне в глаза. – Знаешь, мы с тобой забыли провести один эксперимент.
- Правда? И какой же? – мне стало жутко интересно, что же мы могли забыть. А ещё у меня появилась надежда, что этот опыт может вызвать приступ, и тогда у меня будет повод остаться.
Кимитака подошёл ко мне почти вплотную и заставил опустить чемоданы на пол.
- Что за эксперимент? – повторил я, не понимая, что именно он собирается делать.
Йоко чуть заметно улыбнулся и поцеловал меня.
У меня закружилась голова. «Что происходит? Что он делает? Что за дебильные шутки?!» И тут Кимитака начал медленно оседать. Я тут же подхватил его и прижал к себе. Но вот странное дело: поцелуй-то он не разорвал. Казалось, он стал даже настойчивее.
С опозданием я догадался, что меня провели.
Когда Йоко отстранился, черти в его глазах ещё пару секунд плясали. А потом перестали. Он отвёл взгляд и отступил на шаг.
- Не получилось, - констатировал он.
- Что, прости? – переспросил я, всё ещё приходя в себя.
- Опыт не удался.
- А в чём конкретно была суть опыта?
- Вызвать у меня сильное волнение. Признаться тебе. Попытаться удержать. Дать тебе повод. Узнать твою реакцию. Выбирай, что нравится, - Кимитака слабо улыбнулся.
Наверно, я слишком долго молчал.
- Не смею больше задерживать, - сказал Йоко. – Спасибо за всё, - он поклонился.
Трудно описать, что творилось у меня внутри. Как будто небольшой торнадо пытался навести порядок в моих мыслях и чувствах. Перед глазами мелькали картинки совместно проведённых дней, звучали обрывки разговоров, смех…
Есть люди, с которыми приятно даже чувствовать себя дураком.
- Можно мне… Можно мне остаться? – с трудом произнёс я.
- Если считаешь нужным, - улыбнулся Кимитака, и черти в его глазах завели такую пляску, что мне захотелось смеяться.
Мне кажется, я с самого первого дня искал повод быть рядом с этим парнем.
~Fin~
И картинка до кучи:
кликабельно
(как могла, так и нарисовала)))
Примечание: "neru Yoko" = "спящий Йоко", "Mamoru" = "защищать"
Вопрос: Мерри Курисмасу?
| 1. Хо-хо-хо! | 20 | (100%) | |
| Всего: | 20 | ||
@темы: Фест, - au, Yokoyama Yu, Fanart, Секретный Санта - фест, Fanfiction, Maruyama Ryuhei
-
-
27.12.2012 в 08:31это прекрасно!!!
-
-
27.12.2012 в 11:30чудесно, просто чудесно
-
-
27.12.2012 в 14:28пс: А у меня картинку не показывает
-
-
27.12.2012 в 18:01Фик просто замечательный, читала с огромным удовольствием. Правда, читая первые предложения, сильнее представлялось наоборот: Мару - нарколептик, Йоко ему помогает, но под конец выровнялось, образы встали на свои места)))
Спасибо автору!
-
-
28.12.2012 в 17:31но слава богу есть Мару, чтобы его подхватить, и прекрасный автор, чтобы написать такую трогательную и сердечную историю
Мару - чудесный тут!
и катание на велосипеде, и развитие их отношений, и совместное проживание, и финальное читерство Йоко - просто сжимается сердце
дорогой автор, вы волшебник! спасибо огромное!
-
-
28.12.2012 в 21:14-
-
28.12.2012 в 21:36-
-
29.12.2012 в 14:06Спасибо Санте, который прислал автору вдохновения, и автору, который так прекрасно им распорядился!
-
-
29.12.2012 в 20:59Такая трогательная и жизненная история, о многом задумываешься по прочтении. Вся ситуация вроде бы и грустная, и в тоже время - жизнь ведь так и сводит, да?)))
У меня остались немного двойственные впечатления от фика - вроде где-то зудит, что характер Мару не совсем выдержан, и в тоже время, я бы ничего меня не стала.
В любом случае - автор, большое спасибо, история получилась крайне интересной
-
-
30.12.2012 в 21:35история захватывающая при всём своём плавном течении, читается замечательно.) безумно импонирует отношение к болезни Мару: без истерик, унижающей жалости; он прекрасно понимает разницу между "заботиться о" и "трястись над"(с)
арт милейший
большое спасибо Санте
-
-
03.01.2013 в 00:53-
-
04.01.2013 в 01:23отличный фик. Мару - тугодум))) и ведь чуть все не испортил. а болячка, конечно, страшая, хорошо, что Йоко вылечился.
-
-
04.01.2013 в 07:41~Конец~~Начало~
И тильдочки до и после Fin тебя спалили. Вот только эта милейшая картинка сбила меня с толку. Таких прикольных картинок я вроде у тебя до сих пор не видала. Хотя может я просто слишком заостряла внимание на самих фиках.
-
-
04.01.2013 в 14:04-
-
04.01.2013 в 14:06-
-
04.01.2013 в 14:51и извини ещё раз за косяк с рисунком.(
-
-
04.01.2013 в 16:06косяк с рисунком - ничего страшного! Исправили же
Кстати, спасибо за фест!
-
-
04.01.2013 в 17:30нам самим было весело, надо будет повторить)))